Сергей Мохнев

«Англичанин» приехал…
«Борцы_за_нравственность»
Зоя.
Инструктивный_«лагерь»._
Интервью_со_«Звездой».
Кастинг
Кафедра_(Военная)
«Культура»
Надя-«акробатка»
Отцовская_любовь_(Петрович)
Патриоты
Перепись_Детей.
Покаяние
Практика_(Педагогическая)
Слесарная,_35. Госы.
Слесарная,_35 Галя.
СтройОтряд
Тренер.
На_приёме_у_психолога:
Эксперимент!

«Англичанин» приехал…

Чем мы – импотентнее,

Тем – моральнее (Народ)

Интересно устроен Мир. Очень. Очень интересно… Особенно в вопросах нравственности… Нас учат морали, скромности, этике большей частью люди – сами по сути, безнравственные… Или… импотенты… И если я где-нибудь слышу, как человек «клеймит позором» какие-то недостатки, при этом «выставляя себя «агнцем Божьим» или «Святее Папы Римского», то у меня сразу же закрадываются сомнения насчёт искренности такого «оратора», «борца за нравственность».

Истинная же добродетель – не выставляет никогда себя напоказ. Человек просто ведёт себя «по-христиански», и своей жизнью показывает остальным положительный пример. И все люди видят – где добро, а где – зло. Где – нравственность и благочестие, а где безнравственность и разврат.

Жоржи Амаду в своей книге «Донна Флор и два её мужа» даёт наглядный пример такого поведения. Некая дама создала «общество борьбы против разврата». Члены этой организации очень рьяно преследовали проституток, сутенёров, альфонсов. Когда же копнули «славное прошлое этой престарелой апологетки нравственности», то выяснилось много интересного. Эта «нравственница» в молодости сама была проституткой и «давала такого перцу» , что весь город «стоял на ушах». А теперь преследует по сути «своё славное прошлое». Это какая-то шизофреническая месть своему прошлому. Месть старости – молодости. И никакой нравственностью тут и не пахнет… Пусть бы просто и тихо замаливала свои грехи. Нет! Надо ещё и себя возвысить – в глазах окружающих. Психотерапевт! Ты где?

В 2000 году в Минске была арестована завуч одной из школ города и её муж учитель… За распространение видеофильмов порнографического содержания… Нормально? Конечно… Как вы думаете – что они говорили детям в школе о нравственности? И так понятно… Разврату – нет! Нет! И ещё раз нет!

Пару лет назад хотел устроиться на работу в гимназию. Приехал – поговорил с директором, написал заявление. А спустя два месяца узнаю, что он уже сидит в тюрьме. И я вспомнил… Какие речи он мне «толкал» - о чести, достоинстве, любви к Родине, к детям, нравственных началах.

Как говорят люди – «и смех» и «грех». Ещё одну историю о том, как директора школы поймали на взятке, - знает весь город. Историю о том, как она съела «долларовую взятку». Её сняли, но «не посадили». Сейчас она – директор… в другой школе… Учит нравственности… Смешно? Кому как… Тем, чьих детей она учит, я думаю – не очень. Ещё один директор школы, будучи учительницей, ставила на уши всю общагу, где она тогда жила. Те, кто постарше – хорошо помнят её в нашем районе. Затем работала Завучем, позже Председателем профсоюзного комитета школы. Членские взносы «уходили» в песок. И не однажды… А теперь она вещает о «нравственности». Теперь она – Директор. Но! Человек – всегда возвращается к «своим истокам». И я – не удивлюсь, если однажды.. Всех «борцов за нравственность» - выведут на чистую воду… Хочется верить! А вам?

P.S. Ещё один директор школы – до 40 лет играл на балалайке в школьном ансамбле. Затем получил педобразование и пошёл… вверх… Наверное хорошо бил по струнам…

То есть на неё можно было положиться – и в прямом и в переносном смысле…

Конечно, мы были большими и глупыми «говнюками» и сочинили песню «Гоп-стоп Зоя – кому давала стоя?» Но она не обижалась на нас… Она нас игнорировала… И дружила с местной «интеллигенцией», представители которой от одного её вида – просто «балдели». И… Зоя… отвечала им взаимностью.

Затем, когда мы были на картошке, после третьего курса, ситуация оказалась аналогичной… Мы пели о ней песни… А она с нами – не «дружила», «пробрасывала», как щенков. И… Зоя… «запала» на зоотехника местного колхоза… И… он ответил взаимностью. Зоя перевелась на заочное обучение, работает в местной школе учительницей иностранных языков…

И… Она – счастлива!

И… Передаёт нам всем большой привет…

P.S. Зоя! Ты молодец! Ты знала – чего хочешь в жизни. И ты – получила это. А мы, «пересмешники», - всё ещё не при деле, всё ещё не определились и валяем дурака… А пора бы уже… Хоть кого-нибудь – родить!!! А то кому мы будем нужны? – А?

В конце апреля, перед летней сессией на третьем курсе, нас отвезли в «инструктивный лагерь» недалеко от Радошковичей. И в течение недели готовили к практике в летних пионерских лагерях. Было нас человек 150 студентов и человек 10 «преподов». Младшему студенту было 20 лет, а старшему 30. Не дети… Поэтому к «инструктажу» подошли «во всеоружии». Набрали спиртного, что еле тащили… Нет! Оказалось – немного! В конце даже – «постились». А «преподы» - наоборот поехали «неготовыми», а «халява» - не прошла! Поэтому и возникали постоянные стычки между нами и ими. Преподаватели поехали тоже вроде – не старые, а вот души оказались «нафталиновые». А были-то они старше нас на 5-10 лет. В принципе – ровесники. Но – «не срослось». Стали они нас «пасти» - и днём и ночью. Но всё – бесполезно… Сначала – пили тайно, а потом – явно. Даже двери в комнатах – не закрывали. И вот «преподы» - сделали «рейд». А на завтра – всех «лакашей» - вывели на субботник. Из 150 человек на субботник согнали человек 120. Мы как увидели это – ржали полчаса. Не смешно было только «преподам». Они-то не пили… Никто не налил… Стали придираться ко всему.

Лежу как-то утром – повторяю текст по военному переводу. Вдруг кто-то вбегает в комнату и минут пять непрерывно визжит, кричит, топает ногами. Смотрю – старший куратор курса, 35 лет, ростом 150 см. Ну, я посмотрел на неё и дальше стал читать. Спецперевод – важнее. Она ещё повизжала пару минут и ушла. А когда вернулись в Минск, то меня вдруг вызывают на заседание кафедры. Оказалось, что она написала на меня «закладную». За то, что я её «не уважаю». Не уважаю! И не уважал, но причём здесь «кафедра». Естественно, я никуда не пошёл и «извиняться» - не стал. Да, кстати, «заложить» ближнего в инязе считалось «признаком хорошего тона». Поэтому ничего удивительного в этом – не было… Меня постоянно «ложили». Даже знаю – кто. И среди студентов и среди преподавателей. Некоторые из них и сейчас преподают в «alma mater». Правда, чему они учат студентов – это вопрос?!

И вот «обиженная», якобы, решила мне отомстить. За что? За то, что не «налили». Да и внимание – не обратили… Вот в чём дело… А если бы – налили, то всё было бы «в ажуре». Я вообще обладаю «определёнными» чертами характера, что отношение ко мне – или отрицательное или очень положительное. «Воздержавшихся» - не бывает. Никогда!

Так и в этом случае! «Обиженная» собирает кружок «мстителей-преподавателей» и они устраивают мне «сессию». На полную катушку… Меняли экзаменаторов… И не один раз, но всё равно – где сели – там и слезли. Среди преподавателей нашлось много людей симпатизирующих мне. Тоже женщины. Но – адекватные! И они прикрыли эту «компанию обиженных». Мне всегда везло на хороших людей.

P.S. А им, «хорошим людям», - на меня!

Вед.: - Итак, Джон! Вы говорите, что у Вас всё в жизни прекрасно?

Звезда: - Да! Конечно! Лучше и быть не может! У меня – жена, дети… мой бизнес.

- Джон! А может быть есть у Вас в жизни что-то такое, о чём не хотелось бы вспоминать? Нет ли у Вас какого-нибудь «скелета» в шкафу?...

- Нет! Ничего такого нет! И не было! Я вёл себя всегда как «порядочный» человек. Никого не обижал. Я никогда не бросал беременных женщин на «произвол судьбы», не прерывал отношений с бывшими разорившимися партнёрами по бизнесу.

- Джон! Вы что-то сказали насчёт беременных женщин… Что вы имели в виду?

- А? Я имел ввиду, что я их всех потом поддерживал материально…

- Джон! Они должно быть благодарны все Вам?

- Конечно! Ещё бы! Сколько денег ушло на них…

- А потом, наверное, были и детишки?

- Конечно! Были! И немало…

- Вы и им помогали, Джон?

- Естественно! У меня же – доброе и нежное сердце…

- Джон! Я так понимаю, что эти дети – Ваши?

- Конечно! А чьи же ещё… Не стал бы я тратить деньги на чужих детей… Я же – не идиот?...

- Нет, Джон! Вы – порядочный человек… А с детишками своими, вы, видитесь?

- Нет! А зачем? Они и не знают, что я их отец. У их мам есть мужья…

- Их вы тоже нашли своим женщинам?

- Да! А кто же ещё? Не Пушкин же…

- Верно, Джон! Александр Сергеевич этим не занимался никогда…

- А, что насчёт партнёров по бизнесу? Джон? В чём там – дело?

- Ну, они разорились…

- Сами?

- Ну нет, конечно! Я – помог! Очень!

- А они не в обиде?

- Да вы что? Они мне очень благодарны. Все при деле… Один – садовник в моём загородном доме, второй – вахтёр в гараже, а третий личный шофёр. Они и мечтать не могли о такой жизни…

Везунчики…

- Да! Джон! Действительно, как повезло людям, с которыми вы в жизни близко сблизились…

- А как же… Не то слово…

- Ну, что же, Джон! На этой оптимистической ноте мы и заканчиваем наше интервью…

А для телезрителей мы повторяем, что у нас в студии был «человек года», «звезда» экрана и просто «чуткий», «нежный», «ранимый» Джон МакАдам. Просто отец, муж, друг…

А мог? Конечно- нет!!! Тогда зачем же я попёрся на кастинг? Чтобы убедиться в том, что было известно всем заранее – всё это фикция. Да и сын с женой уговорили: «Сходи отец, посмотри! Потом нам расскажешь!» Сходил! Рассказываю! О кастинге узнал из газет. Послал о себе краткое резюме, фотографию! Потом включил телевизор и посмотрел передачу, для которой требовался ведущий. Просмотр разочаровал полностью. Ну. думаю – вляпался в такое… удобрение. Ведущие- два толстых мужика и нервная дёрганая особа, похожая на 30-летнего мальчика.

Передача изобиловала деревенскими сюжетами трёхдневной свежести, затем ведущий назвал женщин.фанаток Филиппа Киркорова – дурами, потом. его перебила нервная ведущая и что-то быстро пыталась вставить своё, но что – никто не понял, ни она сама, ни телезрители. Я выключил телевизор и больше эту передачу не смотрел.

Через 2 месяца меня по телефону пригласили на сам кастинг. Затем позвонили ещё раз и сказали, что нужно подготовить домашнее задание – секунд на 40-50. Предлагалось – показать себя во всей красе! Спеть, «покаратировать», станцевать, сыграть на губной или ручной гармошке…

Я расценил это как издевательство, тупой юмор. Каково же было моё изумление, когда я увидел народ с гармошками, гитарами, барабанами и другими музыкальными инструментами. Какой-то Гомес испёк и принёс торт, как домашнее задание. Какая-то девушка, завуч школы, вышила и принесла полотенце, кто-то пел, кто-то плясал. Но большинство рассказывали басни за курс средней школы - «Ворона и лисица», «Дятел и овца» и многие другие. Один мужик шевелил ушами, два показывали фокусы, несколько человек шутили, по их мнению, несколько женщин крутили обруч. То есть народ делал то, что «крайне необходимо» ведущему телепередачи. Ведёт человек передачу, ведёт, сидя за столом в студии, а потом – вдруг выпрыгивает на середину студии и «задаёт гопака», потом бьёт в бубен, медитирует, поёт, а затем возвращается на своё место и. как ни в чём ни бывало продолжает вести передачу. Зрители будут просто в восторге!

А перед кастингом объяснили – что нужно народу делать. Появилась та самая нервная дама из телевизора и сказала: « Будете читать три текста». Понятно? Да! Через пять минут она появилась вновь и сказала, что мы будем эти тексты пересказывать. Так читать или пересказывать? – спросил у неё приличного вида мужик.

- Я не сказала – пересказывать!

- Нет! Первый раз вы сказали – читать! – перебил её мужик.

Она психанула и ушла. Затем появлялась часто и каждый раз говорила совершенно разные вещи. То есть, как могла «успокаивала» людей. И когда человек заходил в кастинг-холл – то не знал, что ему делать. То ли читать, то ли нет, то ли показывать свои таланты, то ли нет. Даже куда смотреть – никто ничего не сказал. Люди и вели себя соответственно. Кто-то смотрел прямо, кто-то налево, кто-то направо. В лицо светили какие-то лампы, я и людей-то увидел, когда всё закончилось.

Те, кто был в первой десятке – могли считать себя счастливчиками – им дали немного и попеть и потанцевать. А затем народ стал выскакивать, как пробка из бутылки. Не успел зайти – уже вышел! То есть таланты отбирались по одной-двум фразам! Для полного счастья не хватало только пинка под зад. Тогда всё было бы ещё быстрее! И ещё интереснее! Идиотизм мероприятия достиг такой планки, высокой, что даже человеку с синдромом Дауна стало понятно, что из этого «контингента» никто никого и не собирался «отбирать». Человек, свой, уже давно – отобран. Нужна массовка! Вот она! Лохотрон – для лохов! Причём, для правдоподобности у каждого «кастингера» взяли интервью! Но об этом – чуть попозже. А пока – об участниках. Как и в любом конкурсе – всегда проводится предварительный отбор. Здесь же – привалили все. Были лысые, толстые, худые, высокие, короткие, молодые, старые. Всех по паре. Был мужик – вылитый Чикатило, была женщина с ногами – сантиметров 45 не больше, лупатые, усатые, волосатые - полный отпад. Но то что, они говорили в своих интервью – полная клиника! Тётка лет 45 заявила, что «уже сам факт участия в кастинге» - она считает своей большой победой?! Какой победой? Я не понял! Наверное – тупой! Лысый и толстый, но не старый мужик взял и просто рассказал всю свою биографию и остался очень доволен собой… Мужик с гармошкой сказал, что немного собой недоволен, на школьных вечерах 30 лет назад у него получалось лучше?! Ещё одна тётка лет 40 сказала, что с детства мечтала стать ведущей! Что же так долго ждала? Наверное накапливала ум и красоту. Женщины, как известно с возрастом становятся только краше и краше. Это только мужики стареют! Какой-то молодой мужик все два часа ожидания – что-то тихо скулил. Наверное входил в образ Маугли! Не помогло?

Неизгладимое впечатление оставила журналистка ТВ, которая брала интервью у участников кастинга. Сразу понимаешь, что «блатных» и «случайных» людей на нашем ТВ – нет. Все – люди заслуженные! Вот её перлы:

- Вам понравилось?

- Вы довольны собой?

- Вы довольны другими?

- Сколько Вам лет?

- Кто вы по профессии?

- Что это вы делаете? – спросила она у высокого языкастого мужика.

- Ем конфету.

- А зачем?

- Чтобы пахло мятой.

- А что у Вас во второй руке?

- Вторая конфета.

- А зачем?

- Затем.

- А всё-таки?

- Девушка отвали! – отослал её мужик.

И это были «самые «лучшие» фразы…

P.S. По итогам отбора победила Зося Гунькина! Но она в кастинге не участвовала! Она и так лучше всех. А остальные массовка!

N.B. Жаль. Но передачу закрыли – не формат! И вышла она в эфир только один раз…

После окончания института, Я, как и большинство моих однокурсников стал – офицером запаса. Мне было присвоено воинское звание лейтенант. Состав – политический. ВУС (военно-учётная специальность) – военный переводчик и офицер «спецпропаганды». И за это нас «драли как Сидоровых коз» в течение 3 лет, со второго по четвёртый курс включительно, плюс месячные сборы после четвёртого курса. А на первом курсе была «Гражданская оборона». Но это – не в счёт.

Итак, со второго курса у нас был один «военный» день, занятия проводились только на «военной кафедре». Нас поделили на группы по 20 человек, которые стали называть «взводами», как в Армии. Командиром каждого взвода был назначен офицер военной кафедры. Именно он, впервую очередь, и «дрючил» нас. Чуть-что не так – на тебя сразу орёт офицер кафедры и угрожает отправить служить в СА (Советскую Армию). Это была обычная, но в то же самое время, самая страшная угроза. Идиотизм ситуации заключался в том, что если студента отчисляли с военной кафедры, то тоже самое происходило с нами на факультете, на котором он учился. Закончить учёбу – не давали. Поэтому отчисление с военной кафедры было катастрофой. Зная это, «военщики», как мы их называли «зверствовали» во всю. Особенно полковники… А среди них полковник Дубов, главный идеолог. Даже лай собаки для нас был приятнее, чем его голос, в смысле бранный крик. Он постоянно издевался над студентами, изводил какими-то мелкими придирками, идеологией, «правильностью» своей. На третьем курсе взял и прицепился к моим вискам, аж бесился от того, что они были выбриты. Я молчал, а он всё больше входил «в раж». Но тут он увидел ещё одного студента с такими же «неправильными» висками.

А тот возьми да и скажи:

- А я – пацифист!

- Что? – заорал полковник. Пацифист?

И где? У нас? Ужас…

Полковник стал красный, как свекла, казалось лицо не выдержит такого напряжения. Будь его воля – он бы всех пацифистов бы поубивал…

Тут полковник повернулся ко мне:

- А – ты! Тоже пацифист? А?

- Никак нет! Товарищ полковник! Я – нормальный Советский студент-милитарист, - отчеканил я.

- Слава Богу! – выдохнул коммунист, полковник Дубов. Слава Богу!

- Ну, а с этим – мы сейчас разберёмся, - сказал он, показывая на студента-пацифиста.

И разбирались. Долго! Чуть не выгнали – и с «кафедры» и из института. Долго он каялся и извинялся за свою «политическую близорукость».

- Впредь – всем наука будет, - говорил полковник Дубов. Виски больше никто не брил, как и другие части тела. И, вскоре, мы все почувствовали то, как из-за этого «возросла и окрепла обороноспособность нашей страны». Вроде бы мелочь – «виски», а какая польза стране… Идеология – странная сила!? А когда полковника Дубова в «перестройку» выперли с кафедры, то он работал сторожем на «частном складе», и там он никому про виски уже не рассказывал. Понимал, что за такой бред – можно и работу потерять. А студент – что, беззащитное существо. И поэтому над ним надо издеваться…

«Секретность» на военной кафедре – была – жесточайшая, доходила до идиотизма. Перед каждым занятием дежурный студент ходил в «секретную часть», где ему под роспись выдавали учебники в чемодане. На книгах стоял гриф «секретно» или «для служебного пользования». Пособия были тридцати - сорокалетней давности, ничего секретного в них не было… Но! Ничего выписывать – нельзя было. Одного студента поймали со шпоргалкой. Так чуть не выгнали. Идиотизм – полный. Что же мы делали? Распределили вопросы и каждый заучивал какой-то один. А затем, когда уходили с кафедры - записывали по памяти и менялись друг с другом. Взрослые офицеры на кафедре – играли в войну и секретность, как малые дети. Но сказать-то об этом было нельзя! Тут же затопчут… Вот и мы по примеру офицеров тоже играли в секретность…

Первым командиром взвода у меня был подполковник Зипунов, который попал в армию после института, поэтому был нетипичным «военщиком» - добрым не мстительным, простым. Голова у него было яйцевидной формы. Из-за этого и прозвище у него было соответствующее «яйцеглав». Он измерял длину волос, обходя строй сзади, и говорил – кому нужно стричься. Я всегда вытягивал голову вверх и шею… За полгода зарос так, что волосы чуть ли на плечи не падали. Ну, а затем пришлось подстричься… Когда мы писали листовки, то они все признавались им «качественными» и «достойными». А когда вместо него прибыл майор Гунькин из Германии, то мы переписывали те же листовки по 10-15 раз. Как говориться – «почувствуйте разницу»… Мы – почувствовали… Всё познаётся в сравнении… Затем командиром взвода был подполковник Зинин, тоже из гражданских пенатов… Занятия у нас проводились парами по 1,5 часа. В начале занятий мы засыпали, а в конце по крику дежурного «взвод встать» - просыпались и шли на другую пару. Там – тоже самое. А вот на третьей – нас «имел» майор Кара-Мурза. В смысле, по предмету «военный перевод». Иногда под угрозой «отчисления» мы целым взводом ходили и сдавали ему тексты по допросу военнопленных. Но и тут были приятные моменты. Помню, как-то стою «по стойке смирно» и рассказываю по-английски организацию мотопехотной дивизии США. Майор Кара-Мурза слушает, кривится… Придраться вроде не к чему, а хочется. А тут заходит в аудиторию подполковник и говорит мне:

- Привет, Серёга! Как жизнь? И здоровается со мной за руку, а на майора и внимания – не обращает.

- Хорошо! Товарищ подполковник, - отвечаю я.

- А, что ты тут делаешь?

- Да вот текст передаю.

- Рома! Ты чего? – говорит он майору.

Это же классный парень. Заканчивай. И майор Кара-Мурза вынужден подчиниться… А мне… приятно… очень… От того, что майора хоть немного, но прижали…

Сама же служба, офицерская, на кафедре была «синекурой», «лафа – та ещё»… Под военную кафедру была отдана половина пятого этажа в корпусе А. В каждой аудитории был магнитофон, телевизор. Это столько-то лет тому назад. Это же не служба в отдалённом гарнизоне. Это – столица. «Запугал» студентов и смотри футбол по телевизору. Лафа! Зашёл к сослуживцу в другую аудиторию – «принял на грудь» - и жизнь становится ещё лучше. А студенты тихонько сидят в аудитории смотрят ТВ. Они же не глупые… Не шумят… Кому хочется неприятностей.

Но самое интересное – это то, как вели себя офицеры со студентками… Они, девушки нам потом всё рассказывали, когда мы с ними «дружили» в тёмное время суток. На нас офицеры только орали и запугивали… А перед девушками чуть ли не пресмыкались. Думали – а может и им что-нибудь перепадёт? Но не перепадало. А нам от этого было ещё хуже… Но время шло. Закончилась и наша учёба на кафедре, а затем и сборы, военные. Сдали экзамены и … всё. Собрались и договорились – «военщиков» полностью игнорируем…. Может это было и не очень умно, но зато очень приятно. Никто с ними больше не здоровался, не обращал никакого внимания. Мы больше от них не зависели.

P.S. Хотя и было пару исключений. Хорошие люди – они ведь и на военной кафедре люди!!!

А полковника Дубова даже со склада и то выгнали… За… идеологию… Говорил … много. Теперь преподаёт свою идеологию жене…

Культура – это достояние народа. И большие города, а столица, в особенности, всегда несли «культуру в массы», в самом прямом смысле. Почему? Да потому, что театры, музеи, ледовые дворцы, картинные галереи находятся в основном в столице. И люди со всех концов страны всегда тянулись в Минск. А потом сами, обогатившись духовно, рассказывали об этом своим родным и близким. Так было. Раньше. Если человек приезжал жить в столицу или учиться, то он впитывал всё самое лучшее из столичной жизни в себя, а приезжая на малую Родину с восторгом рассказывал о жизни в Минске. Так было.

А что же сейчас? А сейчас – всё по другому… Сейчас, «хобзаец» из ПТУ, пишет краской на стене общаги «Докшицы 2003». То есть, он не поднимает свою культуру до уровня «столичной», а пытается «опустить» её до уровня «Докшицкой». Не в обиду жителям Докшиц. То же самое делают и выходцы из других сёл и деревень страны. И ни в какие театры, музеи, галереи они конечно же не ходят. Они посещают только ближайший магазин. И познают культуру страны через потребление «Крыжачка»…

И ещё… Выходцы из деревень…очень любят свою деревню. Очень! Но какой-то странной любовью. Два дня в неделю. По субботам и воскресеньям… Любить свою родину должен каждый человек! И приезжая туда, где ты родился, человек подпитывается духовно! И старается не терять эту связь в течение всей жизни… И не имеет значения как часто ты посещаешь свою Родину…

Так было! Так и должно быть! Но! Жизнь меняется… И не всегда к лучшему.

Сейчас посещая деревню в выходные дни, там можно видеть следующую картину: вся главная улица «запружена» иномарками. Около некоторых домов их даже по две или три. Смысл приезда на Родину кардинально изменился. Это – уже не духовная зарядка. Это – «понты»! Понты, направленные на родных и близких! На соседей! На всех! Основной вопрос – «у кого круче тачка»? А остальное всё – ерунда, не имеющая никакого значении.

- Ну, батя, как тебе моя новая тачка? – спрашивает у отца «новоиспечённый» минчанин. – Круче, чем у Вовки, соседского сына?

- Круче! Намного! – отвечает отец, но радости в его голосе и гордости за сына почему-то нет. Может быть потому, что сын с ним ни о чём, кроме своей «тачки» - и не говорит. Ни о здоровье, ни об урожае – не спрашивает ни отца, ни мать. Его это – не интересует…

- Ну вот, теперь соседи «заткнутся», что у их Вовки – самая крутая «тачка», - говорит сын с гордостью.

- Соседи-то заткнутся! – отвечает отец. А вот Манька из сельхозпосёлка ездит на «Роллс-Ройсе» с кортежем из 5 машин. Недавно вышла замуж за «нефтяника»…

- Батя! Так, что я теперь самый последний лох по-твоему? А?

- Ну, не последний! Но в тройку призёров – входишь…

- Ладно, батя! Мне пора в Минск. Дела ждут. Какие дела? Никто не знает. Но на малой Родине его больше – никто и никогда не видел… Наверное обиделся на «олигарха»…

Впервые я увидел Надю в ноябре, будучи первокурсником. Она пришла в гости к пятикурсникам, с которыми я жил в одной комнате. Затем она стала приходить каждый вечер и мы все – с ней «подружились». Она могла вообще пожить у нас недельку «на полном пансионе»… А могла исчезнуть надолго. Кто она такая и откуда – никто не знал. Нам она помогала лучше «овладевать иностранными языками», хотя сама в инязе не училась. И нигде – не работала. Надя была стройная, очень спортивная девушка, гибкая… В общем – красавица. Только – постоянно не в себе. Её глаза постоянно как-то неестественно блестели, взгляд был направлен в никуда, какой-то стеклянный… Судя по всему, она была одной из первых советских наркоманок, или, тихопомешанная…

Потом выяснилось, что она «помогала» не только нам, но и всему мужскому населению Слесарки, 35. Так и переходила из комнаты – в комнату. И таких девчушек в общаге был добрый десяток… Но Надя была №1. Во всём! Я как-то одолжил ей 50 рублей, а стипендия была 40 рублей. Старшие ребята издевались:

- Ну, что Длинный, плакали твои денежки?

- Да! Плакали! – соглашался я.

Но как же все удивились, когда спустя месяц Надя появилась у нас и вернула деньги.

- Ты – первый, кто получил деньги назад! – сказали ребята. – Тебе повезло.

Я – не возражал.

Надя приходила, уходила. Она уже была, как «член» студенческой семьи. Все к ней привыкли. Да и удобно было… с ней. Но однажды… случилось… это. Надя села у нас в комнате и вскрыла себе вены. Просто так! Беспричинно! Дело запахло жареным… Вот тут-то у всех и заиграло оно… А хотелось доучиться… Быстро достали где-то бинты, перевязали ей руки, а они у неё все до локтя в порезах. Она этим баловалась не раз… Вызвали «Скорую», вывели её на улицу и сдали врачам… Больше мы её не видели. И в комнату больше никого не пускали пожить. Итак – впечатлений осталось – масса… Всяких…

Игорь Петрович Сидорчук был человеком семейным. Любил свою жену, хотя та, по мнению окружающих, этого и не заслуживала… «Окружающие» нас люди всегда лучше нас самих знают, что нам – хорошо и что – плохо… Но в данном, конкретном случае они были правы.

Жена Игоря Петровича, Нина Сидоровна, была злобной и жадной. Жадной она была в основном к своему мужу и сыну.

- Жрёте масло, как лошади! – этот крик наизусть знал весь подъезд, как и другие её шедевры, которые мы здесь не будем упоминать.

Игорь Петрович же, напротив, был человеком добрым, незлобивым. И… очень любил своих детей. А они в свою очередь – только расстраивали его. Сын, еле-еле закончил ПТУ, отслужил в СА, а затем только с 3 раза поступил в Горный институт…, про который уже тогда ходила молва:

«Если тупой и упорный – поступай в Московский Горный». Он… и поступил… «Ну а в дочке Петрович вообще души не чаял». Отправил её учиться в институт в Питер. Но никуда она – не поступила. Более того, «пошла по рукам», в смысле, что… Ну, а Мир – тесен. Через знакомых – дошла «молва» и до Петровича. Тот – понял, если не вмешаться – пропадёт совсем. И дал… отмашку – «домой». «Быстро».

Ну, а что ей дома делать в райцентре, без специальности, без мужа. А кто её-то замуж возьмёт. Уже – немолода, 25 годков. Если сказать, что Любаша была – «конь-баба», то это для неё комплимент. Ноги и руки – как телеграфные столбы, шеи - нет, где делась – непонятно, когда ходит – «криволапит». Но! Ведь «своя – кровиночка». Надо пристроить в жизни… В смысле – замуж. Нашли какого-то паренька из деревни, лет 18, пригласили его домой. Ну а Любаша, естественно - не устояла перед «молодцем». Тут дверь комнаты открывается и на пороге стоит Петрович…

- Мать! – кричит он. Скорее беги сюда! Жена быстро к нему. Мать! Радость-то какая! Дочка замуж выходит! Ну, Дети! Поздравляем Вас! Свадьбу сыграем через неделю!!! Мать! Радость-то какая! Радость-то какая! А ты, Саня! Береги дочку!... такое сокровище тебе отдаём… И всё! Дочка – пристроена!

P.S. Чего «это свадьба» стоила Петровичу – никто никогда не узнает. Но после этого он боялся смотреть людям в глаза… Ведь за спиной все ехидничали и смеялись… А «молодого» всем было жаль… очень…

Я думаю, что даже самому Петровичу… У него ведь тоже «была» совесть…

Знаете ли Вы, что первым человеком на Руси, который «закосил» от Армии, - был… Илья Муромец!? 33 года он был известен в округе как «Ильюшка-паралитик». Лежал себе на печке – ел да срал… Вся деревня ежедневно наблюдала, как родители в одну дверь хаты заносили мешки с едой, а с чёрного хода – вывозили на тачках навоз. А навозу было очень много. Ильюшка очень много ел, но ещё больше срал. Так что навоза хватало на всю деревню. Даже соседним сёлам помогали. Так бы и жил Илья до пенсии. Но тут в деревню приехал Муромский военком с врачом – целителем… У врача была волшебная дубина, с помощью которой он и хотел осмотреть «паралитика». Военком вручил Илье повестку. На что тот показал полковнику кукиш и сказал:

- Мне 33 года, а не 27 лет. Опоздали, - ребята!

На что военком ответил культурно:

- А мне – насрать! Для тебя призыв продлили до 40 лет… Понял, придурок?

- Что? Что? – позеленел от неожиданности Илья.

- А то! – сказал военврач и саданул Илье изо всех сил дубиной по яйцам…

От дикой боли Илья вскочил с печки на ноги… паралич прошёл… Только страшно болели яйца. Они распухли и болтались спереди.Илья смотрел на них…и …его сердце обливалось кровью…

- Ты что сделал, гад! – заорал богатырь.

- Что? Что? Вылечил тебя. Не видишь что ли? Паралич ушёл. Скажи спасибо! А всё – волшебная дубинушка! Сколько молодцев онв вернула к жизни…

- А яйца? – спросил Илья.

- До пенсии заживут! – ответил военврач. Распишись в повестке. Завтра – чтобы как штык был в Муроме в военкомате. Понял?

- Понял, сволочи! Понял! Изверги! Приехали и издеваетесь над «немощным паралитиком».

- Уже не «немощным», а богатырём,-ответил врач.

- А по яйцам-то зачем дубиной бить? Не мог просто руками потрогать?

- Просто руками – не помогает!

Эффект – не тот. А дубиной – в самый раз. Видишь – как помогает?!

- Вижу! Вижу! А если я тебе тоже дам по яйцам, док?

- Но я же не паралитик. Мне это ни к чему!-Резонно заметил доктор.

- Верно! А служить-то долго?

- Ну, лет 10 погоняешь врагов Руси по степи – потом в резерв. Ясно?

- Почти!

- А что не ясно?

- Я, что всех врагов один гонять буду?

- Нет, ни один. Но прошлой неделе – мы тут ещё двоих «паралитиков» оживили…

- Так же как и меня?

- Также! Также!

- Ну вы и сволочи.

- Ну сволочи не сволочи, а Родине – то служить надо!!!

- А те двое? Ну «паралитики» - тоже старые? Как и я?

- Да нет! Одному 26 лет, а второму – 29 лет.

- Кто такие?

- Да Алёша Попович и Добрыня Никитич. Ну ладно! До завтра! И уехали – врач и военком – в Муром. А назавтра встретились около военкомата будущие богатыри – Илья Муромец, Алёша Попович и Добрыня Никитич.

И служить их послали в Пограничные войска. И они честно били печенегов по яйцам! Одним словом – БогаТыри!!!

В молодости я работал учителем. И каждый сентябрь приходилось ходить по домам и переписывать детей. В тот год очень не хотел идти – но пришлось. В понедельник часов с 6 вечера начал «работать». Не думал, что будет так! Так трудно! Зашёл в одну квартиру – там пьют. Переписал детей, а уйти не успел. Хозяева поймали у самого порога и силой затащили за стол. Пришлось – пить! Выпил 3 рюмки – отпустили. Пошёл к соседям – там тоже самое. В третьей квартире – сдался и нажрался прилично. Домой пришёл на автопилоте часов в 12 ночи.

Во вторник пошёл опять. Переписал всего 2 квартиры. Сильно устал. Домой вернулся в 11 вечера. Состояние – такое же, как и в понедельник.

В среду переписал только одну квартиру. И… застрял. Никак не мог вырваться. По-хорошему не отпускали. Ну, думаю – я, что буду месяц тут ходить и пить? Нет! – думаю. Пока слегка пьяный – пора! Встал! Но тут же на меня навалилась пьяная братия. Но так как я всё-таки был намного трезвее, решил расставить все точки над «и». Взял и набил всем морды – и мужикам и бабам! И ушёл – навсегда! И от алкашей, а назавтра и из школы! За рукоприкладство родителей! С тех пор пью только тогда, когда хочу!

2) Реформа школы идёт по стране семимильными шагами! Да так, что никто за ней не успевает. Даже сами «реформаторы»… Учебник «Magic Box» - 3 – 2004 г.в. стр. 42, упр. 4. Правило на образование степеней сравнения прилагательных. Примеры в рамочке. Перевод звучит так:

1. Моя кошка меньше, чем моя мышь!

Это где же составители учебника видели таких гигантских мышей и таких карликовых кошек?...

2. Моя собака красивее, чем моя сестра.

Это где же живут такие страшные сёстры и такие красивые собаки?...

Дорогие женщины! Хочу покаяться перед Вами в своих грехах. Грехах молодости… Пока я был молодым – то не понимал, что грешен. Но с возрастом я всё яснее и отчётливее вижу «свои прегрешения молодости». Самое отвратительное заключается в том…, что я отказывал многим из Вас… Часто… С возрастом конечно я «исправился», «переборол» себя. Стал более «ответственным» по отношению к Вам. Может быть потому, что и предложений стало не так уж и много… Но главное конечно в том, что очень хочется реабилитироваться перед Вами за своё «прошлое».

Не могу простить себе свою «чёрствость», «непонимание» Ваших нужд и чаяний. Каким глупым и безответственным я был. Правильно говорила мне классная, что я «эгоист». Как я мог отказать своей одногруппнице Нине? Как? А как я поступил с одноклассницей Леной? … Она приехала пьяная ко мне в общагу и сказала:

- Серёга! Сейчас будем делать ребёнка!

Чётко так и внятно сказала… А я? Как я себя повёл? Безответственно и эгоистично! Напоил её ещё больше и отвёз обратно в общагу БГУ. А потом и вовсе избегал её. А какая девчонка была? Взяла и написала «засосами» своё имя у меня на груди. А я потом месяц застёгивал рубашку до самой последней пуговицы. Хорошая такая «вампирша»… А я её обидел. Чурбан! Бесчувственный… Сейчас виню себя… А поздно… Вот и извожу себя «самокопанием»…

А пятикурсница Даша, когда я был на третьем курсе, через «посредницу-подружку», предлагала дружбу в «Новогоднюю ночь». А я отказал. Гад. А ей надо было определяться в жизни, а ехать в деревню работать учительницей не хотелось. Но из-за моей «низости», она поехала… И виноват – конечно же я…

Отказал Маше, которая была старше меня на три года. Но не сразу… Сначала не отказывал… Только тогда «катапультировался», когда меня она стала заманивать в ЗАГС папой, капитаном дальнего плавания. Но я – не «продался». Дурак! Сейчас – только так бы!... Но… не предлагают… «Поизносился» немного… Нет! Конечно же – кое-что ещё осталось…

Отказал Ане, но тоже – не сразу. Мне не понравилось, что она носила по холлу цветной телевизор, чтобы не было детей… Большая была «оригиналка». Еле ноги унёс… Хорошо, что я у неё был не один… Но осадок – всё равно остался.

А сколько Вас было «безымянных», незаслуженно обиженных мною. За что? За то, что хотели сделать меня счастливым!!! А я Вас не понял… Каюсь… И прошу за всё прощения… Я… Я… ещё исправлюсь… Верьте мне… Верьте…

Всего в институте было две практики – на четвёртом курсе с первым «языком», и на пятом – с «первым» и со «вторым» языками.

На четвёртом курсе практика была зимой. И ничего интересного не было. А вот на пятом курсе – два месяца практики – сентябрь и октябрь. Это было хорошее время. Просто замечательное…

Два месяца отдыха – это очень даже неплохо. Самой практики я не помню… Как и многие мои товарищи. Так – что-то фрагментарное… И не больше того. Помню, что ходили есть в школьную столовую… Самой практики – не помню. Почему? Да потому, что её как таковой и не было. Был руководитель практики и всё. Он заполнял ведомости, подавал куда-то какие-то отчёты. А это было самое главное. И все мы дали по одному «открытому» уроку. Учителя, школьные, вместо того, чтобы учить студентов преподаванию – пытались свалить на них свою учебную нагрузку. Но мы быстро раскусили учителей и всегда говорили, что очень заняты. И нас перестали трогать. А некоторые работали за учителей… Итак, за два месяца мы дали 2 (два) открытых урока. И всё. И вся практика… Главное сдали отчёты… А чем же мы занимались эти два месяца? Играли в гандбол в свободное от спиртного время. Мы очень любили спорт. А я, в частности, гандбол… Играл за сборную института. А в свободное от спорта время – попивали разные «тонизирующие», «целебные» напитки, типа «Водка», «Вино», «Ликёр» и другие. У нас всё было чётко прописано:

- Понедельник – водка.

- Вторник – вино (креплёное).

- Среда – вино (сухое).

- Четверг – ликёр.

- Пятница – бальзам.

- Суббота – коньяк.

И график – чётко выполнялся.

Всем это очень нравилось. Причём не только студентам, но и студенткам. Но через месяц у некоторых стало сдавать здоровье. На это делали скидку и человек, если не хотел, то не пил.

Пили в общаге. Кому становилось плохо, тот ложился на кровать – и спал. Отоспавшись – вставал, садился за стол и продолжал. Такой образ жизни из года в год вели многие пятикурсники. За два месяца мозги так «отпивались», что не могли прийти в себя до Нового года. «Ходили, как Зомби, жили как роботы», - мог бы сказать каждый второй пятикурсник.

К зимней сессии – выздоравливали. Но всё равно было тяжело. Сессия обычно «шла» со скрипом, чувствовалась какая-то заторможенность. А ведь пили – не худшие, а часто как раз именно лучшие студенты. От тоски, от безысходности, от бесперспективности. Что впереди? Деревня!!! А давайте лучше выпьем, чтобы об этом не думать. И многие приходили к выводу, что при такой постановке дела – учиться в институте нужно было бы – 3,5 года – оптимальный срок, чтобы не деградировать…

На втором курсе я жил в общаге с пятикурсниками. В июне я сдавал свою сессию, а они «Госы». Готовиться к экзаменам было невозможно… Пятикурсникам – на всё было наплевать. И они пили, пили и ещё раз пили. Для того чтобы получить диплом нужно было только одно – не попасть по пьяне в милицию. Это было единственное условие. А на всё другое им было наплевать. Они знали, что впереди их ждала – деревня! На целых три года! И они, зная это, пытались забыться в пьяном угаре. Пили в таких количествах – что страшно становилось… Сначала покупали вино бутылками, а затем – ящиками. В каждой комнате штабелями стояли ящики со спиртным! Сущая правда! Участники событий – подтвердят! Тем более, многие из них – уважаемые люди, на высоких должностях… А это ещё раз доказывает тот факт, что если пить много, но с умом, то в дальнейшем от этого человеку – только польза.

Правда, бывают и исключения. Случается и так, что непьющий или мало-пьющий человек тоже дослуживается до какой-нибудь должности. Так, например, был у нас студент Петя К., по прозвищу «неуловимый Джо», потому, что он ходил по коридору вдоль стенок, как привидение, причём совершенно трезвый. Никто не хотел брать его в свою компанию. Несмотря на это – Петя сейчас работает зам. министра в одной из стран СНГ.

Так вот, вина было много, очень… И его запасы постоянно пополнялись. Дым стоял коромыслом, дышать было нечем, но «праздник» продолжался целый месяц. Я помню, что искусство откупоривания бутылок достигло совершенства. Пробочник никто не использовал. Пробки просто выбивали. Прикладываешь к стене толстый учебник, а затем дном бутылки ударяешь о стену. И всё. Правда, ближе к концу сессии и я получил «производственную» травму… Учебники все сдали в библиотеку. Пришлось использовать тетрадку (общую). Бутылка разбилась в руке, осколки влезли в руку. Шрамы остались на всю жизнь…

Когда пить надоедало – начинали «шалить». Из близлежащего двора принесли в общагу детские качели типа «Петушок». И пьяные «будущие училки» любили кататься на них. Пока милиция не стала их искать. Пришлось выбросить качели в окно из туалета на четвёртом этаже. Прохожие успели уклониться… Правда, в них никто и не целился… Было весело! Очень… И грустно. Тоже очень. Ребята пять лет прожили в Минске. А теперь им надо было на три года уехать в деревню. Отсюда и такая «вакханалия». Крыло общаги, где мы жили, стояло на ушах каждый день и каждую ночь. Пол в коридоре был чуть ли не по щиколотку в битом стекле. Комендантша общаги делала вид, что ничего не видит и не слышит. То же самое делали и преподаватели, которые отвечали за общагу.

Но я-то был только на втором курсе. Мне надо было выживать… Поэтому попив вина, я старался на некоторое время исчезнуть из поля зрения старших товарищей. И в паузах восполнял силы. А иногда их было слишком много. Однажды пришёл в общагу с какой-то тростью. Позже выяснилось, что это поручень из трамвая… Я сразу и не заметил… Да, ещё! Если дым стоял «коромыслом», то «секс» стоял и лежал «стеной». Всё равно все разъезжались… Так, что условности – ни к чему. Мне тоже перепало! И немало! Да я и сам – немаленький! А училки, молодые, поехали в деревню – сеять «доброе, разумное, вечное». Больше я их не видел. Но воспоминания… Хорошие. У них я думаю – тоже…

P.S. А я поехал отдыхать и залечивать раны…

С Галей я познакомился на АбиТуре. С ней я пытался «спастись» от соблазнов, которые обрушились на меня во время сдачи вступительных экзаменов в институт. Галя «идеально подходила» для этого. Она была такой… такой некрасивой, что находясь рядом с ней возникала только одна мысль – учиться, учиться и учиться… Галя была маленького роста, «очень носатая» и «очень умная». Ноги у неё были очень короткие, а если сказать честно – то их вообще почти не было – максимум сантиметров по 40. Не больше. То есть, моё колено упиралось ей в грудь. Но – умная, очень умная… И хитрая… Но даже Галя, с её «красотой» не уберегла меня от соблазнов жизни… В следующий раз мы встретились с ней на 1-ом курсе института. Она училась в соседней группе. Встречались мы нечасто – только на семинарах. За первый курс я сделал одно очень важное открытие – Галя наиболее страшна при Луне… Поэтому я старался в это время с ней не встречаться.

После первого курса мы вместе были в стройотряде. Однажды она надела новый костюм и все девчонки начали хвалить его (костюм) и Галю. Вы же знаете «этих подружек» - сплошные лицемерки. Я долго-долго слушал всё это безобразие. Затем – не выдержал. Подошёл и сказал Гале правду:

- Галя! Ты сегодня – не такая страшная, как обычно! Нет – не то! Ты сегодня – такая же, как обычно! А костюмчик – хороший.

Она даже не обиделась. Я так думаю. Она же – умная. А на правду – не обижаются… Умные. А она же - умная.

Чтобы «подружиться» с Галей нужно было выпить минимум стакана два водки. Не Гале, конечно. А-претенденту! Я, когда бывал с ней в одной компании, старался пить поменьше… А когда пил больше, то там, к моему счастью, не было Гали.

Что она только не делала, чтобы привлечь к себе внимание… Слушала «рок» и «классику», ходила с нами на футбол, пила всё подряд. Но никто «не сорвался». Но говорят же люди – «не родись красивой», а ещё точнее «родись очень страшной» - и всё у тебя в жизни будет ОК. Так и у Гали. Поехала работать «училкой» в деревню, а летом отдыхала в Италии. Там и подвернулся какой-то «слепой» Лошарик из Москвы. Не в том смысле, что слепой, а в том, что не разглядел Галю. Причём «взяла» она его совершенно трезвого… Неисповедимы пути… людские. И всё. Пришло счастье на Галину улицу. И не надо смотреть никаких сериалов…

P.S. Галя очень счастлива. Она теперь – Москвичка. Своего «окулиста» ни во что не ставит. Не работает. И от этого ноги у неё стали… ещё короче. А нос - … ещё длиннее. Но всё это – счастью не помеха!!!

В конце первого курса встал вопрос – что делать? Ехать в сентябре в колхоз на картошку или в июле и августе – в стройотряд. Решил – поеду в стройотряд. Тем более, что компания подбиралась «убойная». Всех «потенциальных строителей» я уже хорошо знал и очень сомневался, что мы там что-нибудь построим… Поломаем – это точно! И немало. Это я знал. Но насчёт созидания? Вопрос… Большой… И я оказался прав. И это ещё несмотря на то, что с нами не поехало несколько человек. Не самых «тихих». Один принял ударную дозу «допинга» и у него отказала печень. У другого, после непродолжительной «дружбы» с одной художницей, возникли проблемы иного характера. Группа её родственников «предложила» ему добровольно жениться. Что он «благоразумно» и сделал, чтобы не возникло угрозы его жизни. Через 2 месяца у него родился ребёнок. Какой тут стройотряд. У него стройотряд теперь дома. Ещё трое «несостоявшихся» стройотрядовца попали в милицию и их «попросили» из института. Но и оставшиеся были «ещё те ребята». И девчата…

Приехали на место назначения. Первый встреченный нами житель п. Жатки был пьяным. Он нам сообщил:

- Ребята! Вы попали в хорошее место. Здесь кроме пьяниц и ссыльных порядочных людей нет! И ещё – Я. Мы всё поняли…

Поселили нас в детском саду. Кроме нас там уже были стройотрядовцы из местного ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий). Один из них стоял у стены в носках и мочился себе на ноги. Его кличка была «полковник». Нет! В Армии он не служил. Он сидел… Нет! Не в Армии.

За зданием детского сада протекала какая-то речка с дерьмом, воды было в ней сантиметров 10-15 – не больше. Так вот однажды пьяный «полковник» - упал в эту реку и стал захлёбываться…! Нет! Не водой… Кто-то из прохожих вытащил его из… Нет! Не из воды! И он – выжил. Организм – крепкий.

Мы, студенты, строили навозохранилище. Нам выделяли автобус и мы ездили работать за 30 км от места проживания. В конце концов «навозохранилище» мы построили. Но оно должно быть обошлось государству, как золотое. Столько туда вбухали бетона… А коровы потом – взяли и передохли… А навозохранилище – стоит и сегодня. Только хранить там нечего. Оставшиеся коровы – мало едят, а, следовательно, ещё меньше… гадят.

Развлечений в п. Жатки не было никаких. Поэтому было совершенно естественно, что студенты пили! Много! Нет! Не воду! В сельском магазине была только водка и плодово-ягодное вино. За неделю будущие учителя пропили все деньги и стали питаться «подножным» кормом. Сердобольная уборщица приносила нам «сало», а за это забирала и сдавала пустые бутылки. Денег не было даже на чай. Заваривали какую-то траву и пили.

От постоянного питья мы совсем ослабли, еле работали. А тут ещё сказали, что надо работать на виброрейке. Это такое устройство для выравнивания раствора и бетона. Он неё очень сильно трясёт, большая вибрация. Кто-то сказал, что она плохо влияет на потенцию. Мы решили, что на виброрейке должны работать девушки. Они и работали. А у нас потенция. Нам нельзя!

Так как культурная программа была очень насыщенной, после работы сразу же пили разные напитки… Нет! Не государственные. Сначала скидывались так – ребята – 5 рублей, девушки – 3 рубля. Но потом – стали все сдавать по 5 рублей. Правильно! Девушки не только не отставали. Они иногда даже нам давали фору.

Но самая насыщенная культурная программа была по выходным.

Руководитель строительства и наш непосредственный начальник по имени Юра – выписывал специальный автобус, и мы отправлялись на природу, куда-нибудь на озёра. Отдыхали там здорово. Очень! Так хорошо, что иногда было трудно всех собрать, расползались по всему лесу. Почему расползались? Да потому, что ходить уже никто не мог.

Начальник наш был мужик, что надо. Он всегда напивался первым. Однажды, подвозили каких-то женщин, которые ходили за ягодами, так Юра, пьяный в доску попытался завязать с ними беседу. А они кричат:

- Ребята! Кто у вас тут главный? Уберите от нас «этого алкаша».

А мы им:

- Это и есть наш начальник…

- Ну, ребята! Вам и повезло, - сказали они.

- Знаем! Ответили мы со смехом. С начальником нам очень повезло!!!

Юра выписывал какие-то авансы, за якобы сделанную нами работу. И мы эти авансы благополучно пропивали. Затем, «о сплошном пьянстве» дошло до руководства института. «Хороших» людей и тогда было много. Поэтому было ясно, что нас «заложил» кто-то из своих, пьющих. Никто даже и не удивился. Для нормализации ситуации прислали «секретаря комсомольской организации» института. Нас собрали в актовом зале. А все – лыка не вяжут. «Комсомолка» что-то говорила, говорила, а вокруг «стеклянные глаза» и полное непонимание того, что от них требуется. Кто-то что-то выкрикнул по-немецки, а кто-то еле-еле по-французски… И всё… невпопад. Затем… тишина… Полная Комсомолка поняла ситуацию… и быстро в Минск. Назавтра командира отряда сняли… Назначили… другого. Из нашей же компании. И… ничего не изменилось до… самого конца. В Минске мы должны были приехать к институту и отчитаться о прибытии. Но! Но! По дороге в Столицу все опять упились. Причём некоторые не то, что стоять, даже сидеть не могли. Только… лежать. Куда их показывать? И кому? Поэтому их быстренько выгрузили, а это человек 10 из 50, и оставили в одной из квартир. А наиболее трезвые, то есть те, кто стоял на ногах поехали в институт - отчитываться. И… отчитались… За всех… И за тех кого не было.

P.S. По итогам лета наш стройотряд был награждён Почётной Грамотой ЦК ВЛКСМ.

… Я и сейчас этим горжусь… Очень… Хорошо было в стройотряде… И я был… молодым.

После поступления в институт пришлось определяться – каким видом спорта заниматься, плаванием или гандболом.

Я выбрал гандбол, так как не нужно было ездить в бассейн, который находился неблизко.

Тренера по ручному мячу звали Вадим Сергеевич. Это был седовласый пенсионер, небольшого роста, с «небольшим чувством юмора» и «склонностью» к изучению иностранных языков… В начале каждой тренировки проводилась перекличка студентов. А если кого-то не было, то он говорил «эпсинт»*, а мы ему всегда подыгрывали и повторяли «эпсинт, эпсинт». Тренером Вадим Сергеевич был «хорошим», в том смысле, что не зацикливался на своей работе. Но! Подходил к ней «творчески». Так, если студент бросил неточно по воротам, то он делал замечание:

- Точнее бросай!

Если мяч пролетал слева от ворот, то следовала реплика:

- Правее.

А если правее, то:

- Левее бросай.

Если мяч пролетал выше ворот, то он кричал:

- Ниже! Ниже!

А ещё были такие шедевры:

- Активнее! Активнее! Прессингуем! Не стоять! Двигаемся! Двигаемся! Молодцы!

Нам это всё нравилось! Очень! И ему – тоже. В общем все были довольны. И он, и мы! Нам – главное, чтобы был зачёт.

Сначала я играл полевым игроком. Потом – мне надоело бегать и я стал в ворота… Получилось! Взяли в сборную института. Начали давать талоны на питание. А через полгода талонов стало меньше наполовину. Затем их вообще перестали давать. И я решил «завязать» с гандболом… Примерно в это же время у меня украли «бандаж». Это такое устройство для сохранения в работе «мужского достоинства». Одним словом – раковина с кучей резинок, которая надевалась, как трусы и… под или на трусы. В то время извращенцев тоже хватало, поэтому её никто и не вернул. С меня за неё содрали 10 рублей, а иначе не отдавали диплом.

В общем, я сказал тренеру, что за «бесплатно» получать мячом по голове не собираюсь и ушёл из сборной… и из секции. Но! Зачёт-то по физкультуре – никто не отменял. Раньше, я как член сборной, получал его «автоматом». А сейчас – пришлось сдавать. Пришёл я к тренеру и мы пошли на улицу. Я должен был толкать ядро. Я… толкнул.. Оно, ядро, залетело под кучу металлолома и его оттуда полдня доставали… Слушай, Сергей, - сказал тренер.

- Я ставлю тебе зачёт, но ты больше не приходи, ладно?

- Конечно, Вадим Сергеевич! – сказал я и с тех пор его не видел… И я думаю, что мы очень довольны друг другом… До сих пор…

* absent - англ. отсутствующий

- Доктор! Когда моей жене было 20 лет, я называл её «голубкой», «белочкой», «пчёлкой», «птичкой». Но тогда она при росте 170 см, весила всего 50 кг. А теперь ей 27 лет, вес – 100 кг, ноги и руки – как телеграфные столбы, талии совсем нет. Если раньше у неё ноги росли «от ушей», то теперь от ушей идут сразу плечи. Почему так всё происходит, доктор. Я в панике. Скажите, доктор, продолжать ли мне называть мою жену «голубкой», «белочкой», «птичкой», «пчёлкой» или начать говорить ей правду??? Ведь всем понятно, что на свете не бывает 100 килограммовых «пчёлок», «птичек», «голубок», «белочек»…

- Да! Случай действительно – тяжёлый… Но не редкий… и мой совет будет базироваться на «вашей физической форме»? Буквально 10 минут назад у меня с такой же проблемой был мужичок - 160см – рост, 50 кг – вес. Я ему посоветовал ничего в жизни не менять… Ибо он мог поплатиться своей жизнью… А вы, мужчина! Здоровый конь! (Лось!) 192 – рост, 92 – вес, чёрный пояс по карате, бицепсы 45 и 44. Вам смело можно начать говорить жене правду. И подобрать животных покрупнее и пострашнее для комплиментов жене… Выигрыш – 100%. Или похудеет… Или разведётся… А если нет? Тогда ноги в руки… и к моделям!!!

Новинка?! Сезона! В г. Поцке, в мединституте взяли на работу дюжину самых «продвинутых» эксгибиционистов… С условием, что они теперь будут выступать со своими «трюками» не на улицах города, не в парках, не около школ и детских садиков.

А только… перед студентами-медиками. И теперь они ежедневно, по несколько раз оголяются перед будущими докторами со своей программой-иллюзионом «Я покажу Вам всё!!!»… И даже больше. В городе – столпотворение… Несусветное! Сумасшествие какое-то! А всё началось ещё во время «кастинга». Извращенцы со всей страны рванули в Поцк… за работай. Конкурс на 1 место «легального эксгибициониста-артиста сексуального жанра» достигал 1000 человек!!! Оказывалось… что извращенцев больше, чем всех жителей города!!! Никто даже не догадывался о том, сколько «артистов»… ещё не ходили в парки и не работали «нелегально».

А тут – такая «халява»! Вместо тюрьмы – легальное трудоустройство … и «полный социальный пакет…». Плюс – доплата за вредность… Да! Да! Иногда отдельные девушки-студентки срывались с мест в зале … и порывались ухватить за что-нибудь «артиста». А он ведь – гол… и беззащитен… Но тем не менее… 12 счастливчиков «кастинг» прошли… И теперь студентам есть на что посмотреть!!! В мединституте – пропусков нет! Вообще! Более того, билеты на лекции и выступления «иллюзионистов» - платные! И цены растут… ежедневно! Артисты работают на износ! Устраивают даже «показательные мастерклассы»… для жителей города и района. А вот иногородним – не повезло. Без Поцкой прописки – на Шоу не попасть. Прописаться в Поцке стало дороже, чем в столице!!! Вот так!

Повезло лишь пятерым выпускникам «спецшколы» из Дубасеково. Их взяли… на подтанцовки!!! Ими занимают рекламные паузы, когда «мэтры» жанра уходят на пару минут за кулисы «погреть рабочие органы»…

В институте – весело! Очень! Всем! Было! Но! Завистники «зарубили» «благое начинание». Шоу просуществовало всего 6 месяцев… А затем «недоброжелатели» кначали писать во все инстанции… жаловаться. И «погубили» зачатки народного творчества… Город опустел… Праздник закончился… Что делает зависть? Губит… «всё лучшее»… Студенты ходят хмурые, успеваемость упала…

P.S. А что же «артисты»… «кумиры публики»?... Конечно при деле…

Подписали контракт с «Театром Целомудрия» Бори Моисеева…